— И чтобы все назначения выглядели объективно, — веско произнес вновь назначенный премьер, -попрошу присутствующих подойти к столу и вынуть из шапки бумажки. Так будет по-честному.
Приглашенные робко потянулись к столу.
— Ну, Виталий Леонтьевич, вы спортсмен, человек сильный, вам и начинать,- сказал Силуанов.
Мутко глубоко вздохнул, и, сквозь зубы бормоча -«только бы не социалка», вытянул бумажку.
— Что там? -требовательно спросил премьер.
— Строительство...
— Что?!!! Покажите всем! Быть не может! -воскликнул Медведев.
— Вот...
В комнате повисло тяжелое молчание. Присутствующие завистливо смотрели на счастливчика, который быстро упрятал клочок бумаги в потайной кармашек трусов, и теперь радостно скалился, прикидывая, как ввести лимит на легионеров на стройках.
— Следующий, -произнес Медведев и тяжело вздохнул. Потом вспомнил, что Мост уже практически достроен, стадионы к мундиалю стоят новехонькие… и повеселел.
В шапку тем временем быстро нырнуло несколько рук, послышалось ожесточенное сопение.
— Ой! Не щипайтесь! — воскликнула Голикова.
— Не хапайте сразу три, — гневно произнес Козак. — Другим тоже надо что-то оставить. Вот вам социалка, и довольно с вас.
По щекам Голиковой потекли черные дорожки туши. Голодец ехидно усмехнулась, но тут же погрустнела. Ей достался спорт, а из всех видов спорта она знала всего два. Фигурное катание и биатлон.
Через минуту все присутствующие, кто со грустью, кто с радостью, разглядывали названия своих новых должностей.
— Там шапке еще одна осталась, — робко произнес Гордеев. — И на ней ничего не написано.
Все переглянулись. Бумажки были у всех, кроме премьера. 
— А мне и не надо, я и раньше ни за что не отвечал, — быстро произнес Медведев. — Эта бумажка должна была выявить главного лузера шестилетия. Но кто-то не участвовал в жеребьевке. И кто же это?
А в это время в углу комнаты, за фикусом, привалившись щекой к чучелу бегемота, сладко посапывал Кудрин. Ему снились цветные сны.